Вацлав Нежинский: танец длиною в жизнь
Начало ХХ века в историю человечества вошло как время новаторских идей в литературе, живописи, музыке и технике. Русский балет в этот период времени стал необычайно популярен в мире: имена Дягилева, Фокина, Карсавиной, Рубинштейн, Павловой, Нижинского, Стравинского, Бенуа, Бакста не сходили с первых страниц популярных журналов и газет. Танцовщики и декораторы, музыканты и хореографы удивляли зрителей совершенно новыми идеями, танцами, костюмами. У каждого из артистов была своя изюминка, свой шарм, свой особый стиль, по которому их узнавали во время выступления. Вацлав Фомич Нижинский (1889 - 1950) поражал зрителей необыкновенной способностью «зависать» в воздухе. Во время прыжка он мог сделать более десяти вращений, что в то время было абсолютным рекордом. Расстояние от авансцены до задника Вацлав покрывал одним прыжком. Говорят, что он мог прыгать выше своего роста… не за это ли его называли «Бог танца»? Легендарный танцовшик до сих пор вызывает интерес, хотя вся его творческая биография укладывается в какие-то 10 лет жизни, но зато какие! В 1933 году жена Вацлава Нижинского, Ромола Пульская, написала свои воспоминания о танцовщике, небольшие отрывочки из которых и будут дальше использованы как комментарии к фотографиям и рисункам артиста.
Я хочу танцевать, рисовать, играть на рояле, писать стихи. Я хочу всех любить — вот цель моей жизни. Я люблю всех. Я не хочу ни войн, ни границ. Мой дом везде, где существует мир. Я хочу любить, любить. Я человек, Бог во мне, а я в Нем. Я зову Его, я ищу Его. Я искатель, ибо я чувствую Бога. Бог ищет меня, и поэтому мы найдем друг друга.
Вацлав Нижинский («Из Дневника»)
____
Нижинский родился в городе четырехсот церквей — Киеве, на юге России, 28 февраля 1890 года. Ему дали имя Вацлав и через несколько месяцев крестили в Варшаве в римско-католическую веру, веру его матери. Желая уберечь сына от будущей службы в русской армии, она крестила его в польской столице, чтобы взять оттуда свидетельство, и даже проставила в нем ложную дату рождения ребенка — 1889 год, поскольку мальчики, рожденные в этом- году, пользовались льготами при призыве на военную службу.
Вацлав, Бронислава и Станислав Нижинские в детстве 1897
Родители Вацлава были поляками. Отец, Томаш Нижинский, красивый, темноволосый, темпераментный и честолюбивый человек, принадлежал к четвертому поколению рода, где, как в династии Петипа, искусство танца передавалось от отца к детям. Томаш Нижинский жил и танцевал в России, здесь он был известен и популярен, но из-за своего польского происхождения и вследствие того, что не окончил Императорское балетное училище, ему не удалось осуществить заветное желание — стать артистом Мариинского театра. Однажды во время гастролей он познакомился с Элеонорой Бередой, красивой, хрупкой, голубоглазой и золотоволосой студенткой Варшавской школы танцев…Томаш Нижинский сразу в нее влюбился. Его безумная страсть испугала тихую девушку, и, хотя ей льстили ухаживания известного танцовщика, Элеонора не любила его. Томаш никогда бы не добился своей цели, не пригрози он убить ее, если она откажется выйти за него замуж. Девушка наконец согласилась.
Чтобы осуществить свою давнишнюю мечту, мать отвела семилетнего Вацлава на экзамен в Императорскую балетную школу. Хотя приемная комиссия нашла, что мальчик поразительно одарен и проявляет ярко выраженную склонность к танцам, принять его отказались по причине малолетства и предложили матери привести сына через два года. Последующие два года прошли в постоянных усилиях выжить. Единственным светом на горизонте была возможность поступления Вацлава в Императорское балетное училище. Наконец-то наступил день, когда Вацлава приняли в Императорское балетное училище. На предварительном экзамене 20 августа 1900 года комиссия отобрала Вацлава в числе шести других мальчиков из ста пятидесяти претендентов. Он сильно робел и едва отвечал на вопросы экзаменаторов, настолько подавляющее впечатление на него произвело убранство дворца. Но знаменитый Николай Легат, солист Мариинки, отметил необыкновенные ноги и великолепно развитое тело юного соискателя и настоял на том, чтобы мальчика приняли.
Вацлав Нижинский первые балетные выступления
Никогда раньше Вацлав не знал такого: шесть смен нижнего белья, три форменных костюма — черный на каждый день, темно-синий праздничный, серый полотняный — на лето; два пальто — в том числе зимнее с тяжелым каракулевым воротником; кожаные ботинки и легкие туфли для дома. Форма воспитанников напоминала мундиры слушателей Пажеского корпуса — на высоком бархатном воротнике красовалась вышитая серебряная лира — эмблема школы. Фуражки с двуглавым орлом походили на армейские. Вацлав очень гордился, когда в первый раз смог щегольнуть в новой амуниции. Но самую большую радость ему доставило танцевальное трико и настоящие балетные туфли. Педантично аккуратный, Нижинский всегда заботился о своей одежде и неизменно выглядел подтянутым и опрятным.
Успех Нижинского оказался настолько ошеломляющим, что директор училища предложил сделать его штатным артистом Мариинки за два года до окончания учебы, что было событием неслыханным, не имевшим прецедента в истории Балетной школы. Гордый и счастливый Вацлав просил тем не менее позволить ему закончить учебу в положенное время и по собственному желанию оставался в училище до окончания. Но Мариинский театр как мог использовал его талант, и в 1907 году ему поручили одну из главных ролей в «Павильоне Армиды».
Вацлав Нижинский фотопортреты 1908-1910 годов
Выпускной спектакль проходил в Мариинском театре. Зал с золотым бархатным занавесом и тяжелыми пирамидами хрустальных подвесок люстр заполнил цвет санкт-петербургского высшего общества. Давали моцартовского «Дон Жуана», и имя Вацлава стояло на афише рядом с Обуховым и Легатом, а партнершей Нижинского была Людмила Школяр. Успех молодого танцовщика превзошел все ожидания. Артисты Мариинки и товарищи по балетной школе окружили его, поздравляя, а он только улыбался со слезами на глазах. Федор Иванович Шаляпин пришел за кулисы и, повернувшись к Петипа, сказал:.«Разве я не говорил вам давным-давно, что этот мальчик станет гордостью России?» — и, расцеловав Вацлава, добавил: «Славушка, прошу тебя, продолжай танцевать так, как сегодня».
Вацлав Нижинский в балете «Талисман» 1909
Вацлав Нижинский в балете «Жизель» 1910
Вацлав Нижинский и Тамара Карсавина в балете «Жизель»
Зимой 1909 года Вацлав встретил человека, сыгравшего особую роль в его судьбе — и как артиста и как личности, — Сергея Павловича Дягилева. Дягилев был широко известен в интеллектуально-артистических кругах, а также в общественной и политической жизни Санкт-Петербурга. Впервые появившись на столичном горизонте, он сразу начал делать головокружительную карьеру. Сергей Павлович был сыном генерала русской армии Павла Дягилева, принадлежавшего к аристократии, владельца винокуренных заводов и большого любителя музыки. Хотя Дягилев был почти на двадцать лет старше Нижинского, он сразу же сумел пробиться через замкнутость юноши и завоевать его дружбу, которую, несмотря на ссоры и споры, Вацлав неизменно хранил. Дягилева сразу же привлекло его сильное, гибкое тело, удивительная комбинация мальчишеской манеры поведения с необыкновенной мягкостью и ровной, спокойной силой — главной чертой характера Нижинского.
Сергей Дягилев, Вацлав Нижинский и Игорь Стравинский 1911
Леон Бакст, Сергей Дягилев и Вацлав Нижинский с дамами
Позднее Вацлав говорил мне: «Среди всех людей, которых я когда-либо знал, Дягилев, конечно, значил для меня больше всех. Он был гением, великим организатором, открывателем и воспитателем талантов, с душой художника и gгапd seigneur, единственным человеком с универсальным талантом, которого я могу сравнить с Леонардо да Винчи».
Вацлав Нижинский в балете «Петрушка»
Вацлав Нижинский во время работы над балетом 1916
Вацлав Нижинский и Чарли Чаплин 1916
Увидеть Нижинского, познакомиться с ним, просто дотронуться до него мечтали сотни светских дам. Чтобы завлечь Вацлава, они прибегали к всевозможным уловкам, которые по большей части разбивались о неусыпную бдительность Василия. Только когда сам Дягилев приводил кого-нибудь к Вацлаву, слуга отдыхал от своих нелегких обязанностей. Нижинский не возражал против своей изоляции. В сущности, он никогда не замечал ее, не догадываясь, что Дягилев умышленно подвергал его строжайшему уединению. Время Нижинского слишком заполняла работа, и дружба с Сергеем Павловичем заменяла ему все. Близкий круг друзей — Бенуа, Бакст, Стравинский и Нувель полностью удовлетворял его.
Маски Нежинского из разных балетов
В каждой роли — восточного раба, русского клоуна, Арлекина, Шопена — он создавал яркий, неповторимый характер, перевоплощаясь настолько, что с трудом можно было поверить, что это один и тот же артист. Для всех оставалось загадкой, в какой из ролей больше всего отражалась его собственная сущность. Менялось все: лицо, кожа, даже рост. Неизменно присутствовала только одна постоянная величина, соnstanta — его гений. Когда он танцевал, все забывали о Нижинском как о личности, завороженные его перевоплощением и полностью отдаваясь создаваемому образу. Стоило Вацлаву появиться на сцене, как словно электрический разряд пробегал по аудитории, загипнотизированной чистотой и совершенством его дарования. Зрители неотрывно следили за ним, впадая в гипнотическое состояние, настолько велика была магия его искусства.
Сцены из «Сиамских танцев» Вацлава Нижинского 1910
Для Вацлава танец был более естественным, чем речь, и никогда он не был в такой степени самим собой, таким счастливым и свободным, как в танце. В тот момент, когда он ступал на сцену, для него не существовало ничего, кроме роли. Он самозабвенно наслаждался самим движением, самой возможностью танцевать. Но никогда не старался выделиться, затмить других или придать собственной роли больше значимости, чем входило в намерения балетмейстера. Нижинский был до конца гармоничным и нередко сдерживал себя, чтобы лучше вписаться в общий ансамбль. И все же его исполнение было настолько великолепным, что он казался солнцем, освещающим остальных танцовщиков. Его присутствие на сцене до такой степени наэлектризовывало других артистов, что, они работали на пределе возможностей, и бытовало всеобщее мнение, что балет лишался части своего великолепия, если в нем не было Нижинского.
Вацлав Нижинский в балете «Послеполуденный отдых фавна»
Париж — весь Париж — собрался здесь. Ждали новый балет — балет Нижинского! В программе значилась прелюдия Дебюсси «Послеполуденный отдых фавна», вдохновленная изысканной эклогой их соотечественника Малларме. Сумеет ли этот русский артист передать дух Древней Греции, воссозданный двумя выдающимися французами? Какова будет его интерпретация? Ждали чего-то совершенно отличного от фокинских балетов, но никто не предполагал увидеть новую форму искусства.
Все двенадцать минут хореографической поэмы зрители сидели неподвижно, ошеломленные настолько, что даже не пытались проявлять свои чувства. Но как только занавес упал, началось почти невообразимое. Крики одобрения и возмущения сотрясали воздух подобно раскатам грома. Невозможно было услышать голос соседа. Бешеные аплодисменты и свист смешались после окончания одного из самых захватывающих спектаклей в истории театра.
Огюст Роден, сидевший в ложе рядом со сценой, встал и закричал: «Браво! Браво!» Другие засвистели. Неслись возгласы; «Бис! Бис!», «Сногсшибательно!», «Нелепо!», «Неслыханно!», «Бесподобно!». Взрывы аплодисментов нарастали. Все громко делились впечатлениями. Интеллектуальный Париж раскололся на два лагеря: рго и соntrа «Фавна». Но одобряющих спектакль зрителей было большинство.
Занавес поднялся, и «Послеполуденный отдых фавна» был исполнен во второй раз. Публика продолжала неистовствовать. Сергей Павлович побежал в гримерную к Нижинскому, где уже собрались Бакст и другие. «Это успех!» — воскликнул Дягилев. «Нет, они не поняли меня», — покачал головой Вацлав. «Да нет же, все чувствуют — произошло событие огромной важности». В гримерную стекались друзья Дягилева и Нижинского, балетоманы, журналисты. Василий не мог сдержать людскую лавину, Нижинского окружили, поздравляли, утешали… Царил неописуемый хаос. Никто толком не знал, что произошло, кто победил, успех это или поражение, — так после решающей битвы вначале точно неизвестно, кто же выиграл сражение.
Подошел Роден и со слезами на глазах обнял Вацлава: «Мои мечты осуществились. И это сделали вы. Спасибо». Теперь Нижинский почувствовал, что его действительно поняли, по крайней мере те, чье мнение имело для него значение.
Вацлав Нижинский 1913
Огюст Роден «Вацлав Нижинский»
Сенсационный парижский сезон 1912 года подходил к концу. Критики еще продолжали ломать копья, обсуждая новаторство «Фавна», а время и мысли Сергея Павловича уже занимали будущие творческие планы. Нижинский тоже был задействован в них.
Художники и скульпторы предприняли на Вацлава настоящую атаку — его лепили, рисовали в карандаше и в масле. В прошлом Бланш, Бакст, Серов и другие ловили черты его лица и движения, но приходилось воровать мгновения, когда Нижинский бывал свободен — жест, позу за кулисами или в репетиционном зале. Среди многих теперь решил лепить Нижинского Роден. Договорились, что после утренней репетиции Вацлав будет приходить к нему в ателье позировать.
Джон Сингер Сарджент Вацлав Нижинский
Валентин Серов Вацлав Нижинский
Нижинский начал позировать Родену. Обычно сам Сергей Павлович отвозил его в студию, иногда он ездил туда один, а Дягилев приезжал за ним. Сначала Роден сделал множество карандашных эскизов, проявив страстный интерес к зарисовке каждой мышцы своей модели. Нижинский позировал обнаженным. Наконец Роден остановился на позе, которая очень походила на позу микеланджеловского Давида. Нижинский терпеливо позировал часами, а когда уставал, Роден усаживал его и показывал свои наброски. Сергей Павлович не на шутку встревожился близостью, так быстро возникшей между престарелым скульптором и молодым танцовщиком. Родена и Нижинского связывало духовное родство художественных натур, из которого Дягилев был исключен. Он ревновал, но еще контролировал себя.Роденовская скульптура Нижинского, к сожалению, так и не была закончена: Дягилев постоянно находил предлоги, чтобы помешать сеансам. Его ревность сделалась неуправляемой…
Свадьба Ромолы и Вацлава Нижинского 10 сентября 1913 года
Свадьбу назначили на среду, 10 сентября. Все были очень возбуждены и бегали по парикмахерским и магазинам. В час дня меня отвезли в ратушу, где собралось несколько близких друзей, русский и австро-венгерский министры и представители прессы. Вышел коренастый испанец с лентой через плечо, выдержанной в цветах аргентинского флага. Это был мэр Буэнос-Айреса, выглядевший чрезвычайно торжественно. Он встал между нами. На столе, уставленном цветами, лежало распятие, покрытое огромным листом пергамента с изображением женщины, держащей ленту с нашими именами, напечатанными большими красными буквами. Это было свидетельство о браке в полном соответствии с аргентинскими вкусами. Мэр задал вопросы по-испански; месье Батон назвал имена и даты по-французски, что было немедленно переведено официальным переводчиком. Вацлаву задали вопросы по-русски, и он ответил также по-русски. Я говорила на венгерском и французском. Потом мэр произнес речь на испанском языке, которую мы внимательно выслушали, хотя ничего не поняли. И в заключение нам дали подписать документ, свидетельствующий о том, что отныне мы стали мужем и женой.
Полностью мемуары Ромолы Нижинской можно прочесть вот здесь:
_______
Вацлав Нижинский с женой Ромолой в Вене 1945
Женитьба на Ромоле фактически поставила точку на балетной карьере Нижинского. Он ушел от Дягилева, в семье родились две девочки- Кира и Тамара. После отъезда на гастроли в 1911 году Вацлав Нижинский больше никогда не возвращался в Россию. После разрыва с Сергеем Дягилевым и его труппой, он выступал самостоятельно, пробовал заниматься хореографией. С 1917 года у него начались приступы шизофрении, говорят так на него подействовало отлучение от танцев и сцены. Болезнь прогрессировала, и остаток жизни он провел в психиатрических лечебницах.
Он умер на руках у Рамолы 8 апреля 1950 года в Лондоне. Через три года его прах перевезли в Париж и похоронили на кладбище Монмартра.
После смерти великого артиста балета Вацлава Нижинского (1889-1950) доктора исследовали его ноги. Они предполагали, что его кости отличаются от костей обычных людей, что их особая структура позволяла Вацлаву совершать немыслимые прыжки, благодаря которым он стал знаменитым. Паталого-анатомическое вскрытие не обнаружило ничего необычного.
Вацлав Нижинский в рисунках художников
Леон Бакст Эскизы костюмов для балетов Вацлава Нижинского
Рисунки на титульных страницах популярных журналов Европы с извещениями о выступлении Вацлава Нижинского и русского балета
Пауль Ирибе Вацлав Нижинский в танце